квест(аукцион)
Роскошное убранство сокровищницы «Тесаруса» сверкает миллионом бликов богатства, изящными касаниями создателей и гостей. Аукционный дом не что иное, как рубикон и наивысшая точка доверия Серафимы к Римме. Сегодня всё и вся кружит вокруг них, но место Северной звезды отдано Скуратовой-младшей. Серафима скользит между тенями и приглушенным светом, наблюдает за гостями и переговаривается взглядами с Володаром. Сейчас праздник Риммы. Происходящее торжество их подарок и своеобразное высказывание любви от семьи, не способной о высоком говорить простыми словами.
— Я горжусь тобой, — с трудом уловимым шепотом говорит Скуратова. Она появляется бесшумно, застыв за плечом Риммы.
— Я буду премного благодарна за оказание чести объявить последний лот, — легкое касание оголенного плеча атласной перчатки равно что протянутая рука о просьбе одолжения.
— Не щади наших дражайших гостей, ma chérie, — бровь в изящном жесте-вопросе застывает.
О кошельках позаботится Римма, о набитых животах позаботится Емельян. Хорошее настроение наигрывается на рояле бойкими пальцами Маргариты, а голос льется романсами забытых времен, некоторые гости которых несчастные, оставшиеся в живых современники.
— Оставь, — звенящий приказ в мягкую пелену заботы укутывается. — Пусть видят, что инструмент Шуберта до сих пор живет. Пусть знают, что мы можем себе позволить касаться сокровищ, о которых им только мечтать остается.
Римма щепетильна к каждой вещи, скрупулёзно отобранной в аукционный дом. Серафима не принесла бы в жертву спокойствия сестры, не преподнеси его потеря пользы семье. Срежиссированная небрежность конструирует новую картину мира и новые ставки, только что возросшие в несколько раз. Скуратова напоследок сжимает запястье сестры, прося умерить пыл и нарисовать на своем лице подобие улыбки. Торги и торжества их бескрайнее поле боя. Они приняли правила игры две сотни лет назад.
Серафима обходит гостей, обменивается слухами и картинно удивляется, когда доходят вести о расправе над кем-то, кого ожидали сегодня лицезреть. Скуратова скуку запечатывает на семь титановых замков. Во-первых, эти новости для неё вовсе ничего нового не несут. Во-вторых, конец дерзких и склизких авантюристов всегда один. Она обменивается шутками и репризами, подогревая интерес к предстоящему аукциону. Шелестящий шлейф так и остается звенящей интригой, что следует к следующей точке в маршруте.
— Емельян, — Серафима забирает бокал шампанского, учтиво предложенный мимо проходящим официантом. — Выше всяких похвал. Ты вновь переизобрел себя, — звон хрусталя тянется длинной трелью. — У нас найдется Перрье-Жуэ для мистера Роу и мистера Муна в качестве комплимента? Возможно господа соблаговолят разделить с нами четверть часа?
Серафима карты, упрятанные в рукавах, не спешит раскрывать. Их променад в роскоши убранства аукционного дома очередной ход на шахматной доске. Лишь глупцам люба иллюзия, воцарившаяся в обществе безобразно богатых представителей сверхъестественного мира. Те, кому ума и хитрости достает, прекрасно понимают, что сегодня балом правят не деньги, но амбиции, подкармливаемые банковскими счетами с хвостами из пары-тройки нулей. Скуратова научилась продавать нечто большее, чем ценности мира. Она научилась продавать тайны, а вместе с ними проблемы, которых не достает долгожителям, что видывали рассвет и закат множества цивилизаций.
— Право, господа, — легкий поклон благодарный, отточенный столетия назад. — Дабы наши встречи так и оставались жемчужинами в памяти, разделите со мной изысканного Перрье-Жуэ, — предлагает Серафима ровно в момент, когда Емельян подоспевает с нужным напитком. — Кто же раскрывает тайны вперед аперитива?
Скуратова позволяет себе вольность оставить пытливые умы мистера Муна и мистера Ру в неведении, бросает их в омут догадок. Каких бы ценностей они не вообразили себе, любое предположение будет ложным. Под звон хрусталя хозяйка Базара в унисон улыбается едва заметной улыбкой. Серафима присматривается к пустующей трибуне, куда с минуты на минуту должна выйти Римма. В поле зрения лишь затылок Аларика сигнализировал о присутствии сестры где-то по близости. Гости вполне сами развлекают себя, не оставляя попыток заиграть со сладкоголосой Маргаритой.
— Могу призрачно намекнуть, что сегодня в коллекции есть нечто древнее и прекрасное, способное украсить интерьер Вашего роскошного заведения, мистер Мун, — Серафима переводит взгляд хитрый на Лайонелла. С котами иначе не работает. — А Вы, мистер Ру, как охотник особо искусный, получите истинное удовольствие от обладания лотом, который напоследок представлю я.
Музыка стихает подобно тому, как с нежной кожи соскальзывает вуаль. Гости занимают места согласно рассадке, составленной на финансовых возможностях. Серафима приглашает мистера Муна и мистера Ру в отдельный партер, вокруг которого островками расположены ряды стульев, оббитых вульгарным красным бархатом. Сама же занимает место ровно по середине напротив ступеней, ведущих на сцену. В знак начала мероприятия поднимает обновленный бокал шампанского, призывая к тишине и вниманию.
— Дорогие гости, мы ради приветствовать каждого из вас, — Серафима поворачивает голову к Римме, подавая сигнал, что и ей пора явить себя. — Лоты, которые сегодня представит юная госпожа Скуратова, никого не оставят равнодушным. Позвольте представить вашего аукциониста — мисс Римма Скуратова.
Серафима скрывается в наплывающей темноте партера под аплодисменты, уступая теплые лучи славы младшей сестре.
